Арахне сидела на утёсе и смотрела вниз, на с каждым днём редеющие леса. Лесные обезьяны предпринимали попытки засадить семенами пустоши, созданные бездушными чарами, но на уставшей земле не всходил ни один росток, ни одна травинка. Арахне поражалась упорству обезьян, продолжавших бездумно и безвозмездно служить Лесному Богу. Но обезьяны не предпринимали ни одной попытки пойти против чаров, и это волчица ненавидела больше всего. В далеке послышался вой. Вой её детей. Арахне поднялась и медленно двинулась навстречу им. Когда они поравнялись, Листвичка спрыгнула со спины одного из волков и обняла Арахне. Арахне прекрасно понимала, что Листвичка - чар, но выросший среди волков, выучивший язык зверей, знавший все лесные тропы и так же безвозмездно спасающий Лесного Бога. Листвичка была другой. Арахне неутомимо просила Лесного Бога помочь её горю - Ли ни на чара не похожа - зверёныш, ни волчицей стать не может. Листвичку это не волновало. Она ненавидела чаров, и это было взаимно. Белая луна медленно выплыла из-за густых тёмных облаков, ответив землю. Вдалеке горели огни, означавшие что чары даже ночью не дремали. Каждую ночь - постоянный набег, постоянная битва - а им хоть бы что! Продолжают жечь богатые материалы леса в своих мастерских, разнося по округе жуткий запах. Арахне и её дети не переставали бороться, а некоторым, таким как Листвичка, было даже всё равно умрут ли они в бою. Для них Лесной Бог - это всё. Это и пища, и кров, и родной край. - О чём думаешь, матушка? - спросила Листвичка, заглядывая в золотистые глаза Арахне. Она отвела взгляд, промолчав, но спустя некоторое время ответила: - Луна сегодня особенно хороша. Луна тут была совсем не при чём. Это была обычная ложь, отвлекающий манёвр, что бы уйти от настоящего ответа. А Листвичка поверила - села рядом и стала смотреть на Луну, что-то напевая себе под нос. Над лесом медленно стал подниматься огромный великан. У него не было кожи, глаз, рта. Он был выше в три раза самых высоких деревьев леса, а тело его состояло из тысяч огоньков, тонущих в воде. Он и был вода, а огоньки были чьими - то жизнями. Ещё не появившихся на свет детей, умерших от старости стариков, погибших в бою. Лесной бог давал жизнь - он же её и забирал. Но никогда не нападал ни на кого, был мирным и спокойным. Среди чаров шли слухи, что его голова даёт бессмертие. Что за вздор! Бездушные, жуткие монстры... А Лесной Бог, каждую ночь в облике великана, осматривавший лес, продолжал всё так же идти сквозь деревья.
